Какая пенсия у легионеров

Опубликовано: 23.04.2024

Иностранный легион (фр. Légion étrangère) — войсковое подразделение, входящее в состав сухопутных войск Франции. В отдельные периоды своей истории легион насчитывал свыше сорока тысяч человек личного состава (5 маршевых полков Иностранного легиона в августе 1914-го года насчитывали 42 883 добровольца, представителей более чем 52-х национальностей).

Страницы

The French Foreign Legion
Рождение легиона
Рыцари Иностранного легиона
Как поступить во Французский иностранный легион
Сколько получают в Иностранном легионе
Французский Иностранный Легион сегодня
Запах крови для «псов войны». Факты из жизни «солдат удачи»
Кодекс «чести» легионера
Французский иностранный легион как способ получить гражданство Франции
Как попасть в Легион

Общее·количество·просмотров·страницы

суббота, 10 мая 2014 г.

Сколько платят в легионе

Десятки молодых парней прибывают во Францию, чтобы начать новую жизнь — поступить в Иностранный легион, заработать, получить французское гражданство. Опять же романтика военная манит. Однако практически никто не обладает полной и достоверной информацией о том, что их там ждет. Многих ждет разочарование.

Так стоит ли ради негарантированного французского гражданства и весьма средней по европейским меркам зарплаты идти служить в легион и рисковать там жизнью? Ведь легионеры гибнут, несмотря на то что Франция в настоящее время не ведет военных действий. В ходе мирных миссий, к примеру.

Французская общественность совершенно спокойно и даже позитивно относится к тому, что интересы страны защищают не французские военные, а иностранцы-контрактники. Да, своих граждан Франция бережет, и регулярные части в спецоперациях используются (если до этого доходит дело) только во вторую очередь — первыми идут легионеры. И никто во Франции не требует вывода войск из Южной Америки и Африки, ведь вооруженные силы страны там представляет Иностранный легион.

По сей день считается, что легион прячет преступников. Это не так. Во-первых, всех желающих вступить проверяют по базе данных Интерпола и, если человек находится в розыске, его сдают полиции. Во-вторых, серьезный контроль чистоты рядов осуществляется в рамках вступительных тестов. В-третьих, по каждой языковой группе работает офицер службы безопасности легиона, который неофициально выезжает в страну, откуда прибыли кандидаты, и собирает досье на каждого.

Так что персонажу с серьезным криминальным прошлым в легион попасть невозможно. При этом разовые приводы в полицию-милицию за мелкое хулиганство в расчет не принимаются.

Николай Чижов, отслужил в Иностранном легионе пять лет по контракту, ныне сотрудник охранного агентства Encore в Бордо: Русских в Иностранном легионе служит довольно много. Был период, когда наших парней принимали очень охотно, но теперь при наборе военные отдают предпочтение европейцам (немцам, финнам, ирландцам и т. д.), соблюдают национальное разнообразие. Русские же, поступающие на службу в легион, делятся на три основные категории: молодые романтики, бывшие военные и парни из "бригад", успевшие уехать до судимости и скрывающиеся от своих же. Русские в основном держатся вместе, помогают друг другу.

Вербовка в легион вне территории Франции запрещена. В самой Франции существует 20 вербовочных пунктов, куда желающие могут прийти и попытаться записаться кандидатами.

Вадим Осмаловский, был досрочно комиссован из легиона по причине травмы, сейчас налаживает частный бизнес: При входе на вербовочный пункт у меня забрали паспорт, затем обыскали, провели медицинский осмотр и спросили имя, фамилию, дату и место рождения, откуда приехал, есть ли судимости, поинтересовались родителями, мотивацией и т. д. После этого присвоили новые имя, дату, место рождения и распределили в комнату. Выходить можно было только по необходимости: поесть, пройти дополнительное медобследование, например. В комнате стояли телевизор и видеопроигрыватель с кассетами о легионе — вот и весь досуг. По-французски я не говорил, поэтому мне помогали русские легионеры, которые переводили. Через пару дней нас всех отправили в отборочный лагерь на юге Франции — в Обань.

Вопрос, который интересует многих: зачем волонтеру меняют имя? Раньше это делалось, чтобы спрятать человека, поскольку легиону было безразлично прошлое волонтера. В начале прошлого века в Иностранном легионе действительно скрывались от правосудия известные преступники, а после второй мировой — бывшие служащие вермахта.

Теперь смена имени в большой степени связана с тем, что в некоторых странах наемничество считается противозаконным. Ну и конечно, это дань традиции. Николай Чижов: Когда я поступал на службу, имя меняли не всем — мне, например, оставили настоящее. А сейчас всем, кто вступает в легион, присваивается новое имя. Возвращают солдату старое имя после процедуры "ратификации", которая проходит в первые три года службы. Но потом, при подаче документов на французское гражданство (это можно сделать через три года службы в легионе.— "Деньги"), человек может указать, что хочет сменить фамилию. Тогда ему дают список из нескольких фамилий, начинающихся на ту же букву, что и его прежняя. Нужно выбрать из списка, самому придумывать нельзя. Смена фамилии очень все усложняет, но некоторые на это все равно идут.

Каждые четыре недели со всех вербовочных пунктов набирают 50 человек и отправляют на юг Франции в город Обань, где расположен отборочный лагерь легиона. В Обани кандидаты проходят тесты, которые с каждым годом усложняются. Это связано с внедрением в арсенал нового оборудования, в том числе сложной электроники, поэтому проходной балл IQ повышается.

Вадим Осмаловский: При поступлении мы сдавали такие тесты: психотехнический (два часа решали задачи на логику, техническую сообразительность, головоломки), физический (на выносливость — за 12 минут нужно пробежать не менее 2,8 км), медицинский (полное медицинское обследование вплоть до состояния зубов). Кроме того, проходили трехэтапное собеседование с офицерами службы безопасности (поступающие называют это "гестапо"), где нужно подробно рассказывать свою биографию и объяснять мотивацию. В основном народ отсеивается именно там, причем понять методы службы безопасности невозможно, она руководствуется своими критериями.

Если все тесты успешно пройдены, легион заключает с новичком контракт на пять лет, после чего новобранца отправляют на четыре месяца в учебный лагерь в Пиренеи — недалеко от Тулузы. Если же тесты не сданы, то человеку просто возвращают вещи и документы, выдают деньги, заработанные за время прохождения тестов (основная работа — уборка территории или помещений, за которую платят 25 евро в день, в выходные — 45 евро).

С этими деньгами несостоявшиеся коммандос возвращаются домой. Самые настойчивые вновь начинают готовиться к поступлению в легион — попыток может быть три, если комиссия не вынесла вердикт "к службе в легионе непригоден".

Belsat.eu поговорил с белорусом Константином, который в начале 2000-ых проходил службу во французском Иностранном легионе. Наш собеседник рассказал, сколько зарабатывают легионеры, много ли там белорусов и почему иностранцы идут служить французскому государству.

Константину 42 года. Он родом из семьи советского военнослужащего. Семья Константина осела в Беларуси в 1991 году, когда отец закончил военную службу и получил квартиру в Минске. В Минске будущий легионер окончил школу, затем строительное училище. Учился в университете физкультуры, работал учителем и тренером. В конце 90-х отслужил в Вооруженных силах Беларуси. После службы в армии он понял, что хочет быть военным.

Константин
(слева) вместе со сослуживцами по Иностранному легиону во время командировки в Африке. Фото предоставлено героем интервью

«80% отсеиваются при тесте на интеллект»

— Я из семьи военного, военная тропа всегда была в моей крови, — рассказывает Константин, — Надо было выбирать, где служить. Папа был военным в огромной стране, он перемещался на большие расстояния, служил в ГДР, Венгрии, Беларуси. Но теперь время было другое. Мне казалось, что служить в белорусской армии скучно, нет приключений — у нас мирная страна. И мне казалось, что в перспективе я не могу реализовать себя как военный именно в приключенческом плане. А это очень важный момент. Поэтому я решил попробовать себя в Иностранном легионе.

— Что нужно, чтобы попасть в Иностранный легион?

— Нужно пройти обычную медкомиссию, несложные физические нормативы и серьезный тест на интеллект, память и внимательность. В наше время тесты на интеллект сдавали не на компьютерах, а просто на листах. Например, лист заполнен различными значками — кружок, квадратик, знак процента, вопросительный знак. Какие-то надо подчеркнуть, какие-то обвести кружочком. И так ты на четырех листах обводил и подчеркивал. Карту надо было запомнить: показывают, ты запоминаешь названия и расположение. А потом дают ту же карту без названий и нужно подписать где что находится. На самом деле, 80% отсеиваются при тесте на интеллект (при том, что конкурс в легионе — 8 тысяч на 1 место). Поэтому те, кто проходит отбор, в основном очень толковые ребята.

Много разговаривают с тобой при приеме в легион, особенно на тему, «почему ты приехал». Это ключевой вопрос.

Десантники Иностранного легиона. Фото предоставлено героем интервью

— А при каких ответах на этот вопрос человека скорее не возьмут в легион?

— Если человек говорит, что он много воевал и хочет продолжить именно воевать — его не возьмут. Если человек расскажет, что он приехал заработать денег — тоже вряд ли возьмут. Если хочет немножко послужить и получить паспорт — тоже вряд ли. Это же опасно тем, что человек может дезертировать.

Дезертирство — большая проблема для Иностранного легиона. Думаю, в год из 7 тысяч человек бежит несколько сотен. Почему дезертируют? По разным причинам. Кто-то устал, кто-то не прижился, кто-то уже накопил нужную сумму денег. К этому спокойно относятся. Офицеры могут напрямую спросить: кто не вернется из отпуска? Человек может честно признаться. Просто скажут: сдай все военные принадлежности, попрощайся с друзьями.

— То есть никаких последствий для дезертира не будет?

— Это абсолютно никак не наказывается. Он может во Францию потом приехать, может даже снова пойти в Иностранный легион — жалея о своем поступке и никому не говоря, что уже однажды поступал. Такое тоже бывало. После 30 дней отсутствия тебя могут взять снова без проблем. Был даже случай, когда после 4 месяцев дезертирства человека снова взяли: он был музыкантом во взводе и весь оркестр за него просил.

— Как при приеме проверяют прошлое новобранца? Вдруг он бывший уголовник, совершил преступление и теперь убежал…

— В мое время все выяснилось при личной беседе. Ну вот мы с вами белорусы, выросли в одних реалиях. Я начну спрашивать, откуда вы приехали, чем занимались, где служили. За два часа беседы все равно выяснится, что человек где-то врет, то недоговаривает. Кстати, именно поэтому стараются брать молодых, чтобы людям в принципе нечего было скрывать.

— Чтобы попасть в легион, надо ли хотя бы минимальное знание французского языка?

— Нет. Знаете, во времена СССР человек мог прийти в армию, не зная языка и ничего — за полтора года выучивается. А здесь не 1,5 — здесь 5 лет службы. До разговорного уровня язык учится примерно через год.

Все команды в легионе отдаются по-французски. Командуют легионом офицеры, закончившие французские военные училища.

«Наш полк зачастую располагается рядом с дворцом местного президента»

Фото предоставлено героем интервью

— Сколько лет вы отслужили в Иностранном легионе?

— Я отслужил 4,5 года в десантном полку. Я получил травму плеча и за полгода до конца контракта меня комиссовали. У меня был выбор: или расторгнуть контракт, или перейти из десанта в пехотный полк. Но я в пехотный полк идти не захотел.

— В каких точках земного шара вы служили?

— Я был в Габоне, Джибути и на островах Новая Каледония.

— Какие задачи легион решал в этих странах?

— Все задачи легиона сводятся к поддержке мира и порядка. Когда мы находимся в какой-то африканской стране, мы патрулируем границу, контролируем племена, которые бегают с оружием. Чтобы чувствовалось, что есть какая-то сила в стране. Охраняем действующую власть — наш полк зачастую располагается рядом с дворцом местного президента. И в случае какого-то революционного восстания мы должны его защищать. Кроме собственных миротворческих операций, все задачи легиона всегда сводятся только к этому.

Фото предоставлено героем интервью

— Вам приходилось принимать участие непосредственно в боевых столкновениях?

— Нет, в период моей службы все было спокойно.

«У меня были разговоры с белорусскими спецслужбами»

— Какая у вас была зарплата в Иностранном легионе?

— 10 тысяч франков — тогда это было может тысячи $ 1,5. На сегодняшние деньги это сложно перевести, потому что покупательная способность была совсем другая. На 100 франков в 2000-х можно было купить больше, чем на 100 евро сейчас.

Сейчас десантник получает примерно 1850 евро в месяц, обычный пехотинец — 1300. В командировках, где легионер находится в среднем 4 месяца в году, зарплата удваивается.

Колонна техники Иностранного легиона в Африке. Фото предоставлено героем интервью

— Вы встречали в легионе белорусов?

— Да. Это был заметный процент. Большой поток белорусов начался с 2002 года. Сначала в нашей компании (компания — это что-то среднее между батальоном и ротой) на 80 человек было всего 5 русскоязычных. А потом за 1,5 года стало около 30 русскоязычных, в том числе где-то 5 белорусов.

— Вы знали Андрея Жука, который недавно погиб в Мали?

— Вместе мы не служили, он пришел позже. Но немного я его знал, на уровне «привет-пока».

— Что вы делали после службы в легионе?

— Я вернулся в Беларусь, купил квартиру. Не успел решить, что мне дальше делать, как стали звонить из Франции, предлагать работу. Я приезжал во Францию, работал по 2-3 месяца и возвращался в Беларусь. Работал в службе безопасности, в охране. В таком режиме я прожил почти 9 лет. Но в 36 лет я принял решение, что окончательно перебираюсь во Францию.

— Из-за службы в легионе были ли к вам какие-то претензии со стороны правоохранительных органов Беларуси?

— Исходя из нашего законодательства, службу в легионе никак нельзя считать наемничеством. Наемник — человек, который отправляется на войну за деньги, и при этом не входит в вооруженные силы воюющих сторон. Но Иностранный легион входит в состав сухопутных сил Франции, а я — военный, который находится на регулярной службе по контракту. Наш статус — это на 100% статус французского военнослужащего. У меня есть медали, справки, пенсия начисляется. Так что легионеров никак нельзя считать наемниками.

У меня были разговоры с белорусскими спецслужбами. Им же нужно знать, кто приехал — что за люди возвращаются в страну с боевым опытом, что они умеют. В частности, со Службой безопасности президента беседовал. Они вели опрос о снайперской и подрывной деятельности, хотели узнать, чему нас учили в Иностранном легионе. Ну я им и объяснял, что подрывать, как в фильмах чашечки из-под кофе, или закладывать бомбы в автомобиль нас не учили, зато мы можем миновать мосты и дороги.

Фото предоставлено героем интервью

«Какой смысл ехать в Сирию?»

— У вас была мысль после легиона сделать карьеру в белорусской армии, стать офицером?

— Я пришел из легиона в 27 лет. Если отучиться в военном училища, мне уже будет 32 (а все эти 5 лет мне надо кормить как-то семью) и я стану только лейтенантом. Но лейтенантом становятся в 22, а не 32 — в 32 нельзя иметь зарплату лейтенанта. Да еще с Иностранным легионом за плечами! Это значит, что меня вообще к госсекретам не допустят. Какую я карьеру мог бы сделать? Так и остался бы командиром роты. Плюс момент авантюризма. Белорусская армия не воюет, офицер может провести всю жизнь на трех полигонах. Нет, это не по мне.

Иностранный легион в Африке. Фото предоставлено героем интервью

— Вам известны случаи, когда бывшие легионеры поехали воевать в горячие точки — на Донбасс или в Сирию?

— Да. В последнее время немало знакомых поехало. В основном это россияне. Они когда-то служили в российском спецназе, потом отслужили в легионе, им позвонили бывшие друзья-спецназовцы и предложили поехать. Они все друзья, родные люди — спецназовское братство куда сильнее, чем в легионе. Вот они дружно и поехали.

Чтобы ехать в Сирию, нужно иметь там близких друзей [среди российских военнослужащих. — Belsat.eu]. А близкие друзья — это коллеги по первой службе. Поэтому я не знаю, чтобы кто-то из белорусов-легионеров потом поехал в Сирию. Да и какой смысл? Во Франции есть социальные гарантии, здесь просто в охране можно заработать куда больше, чем в ЧВК [частных военных компаниях. — Belsat.eu]. Кроме того, россияне без проблем продолжают жить в России, они же с ЧВК все равно возвращаются домой. Белорусам сложнее.

— Вы поддерживаете связь с бывшими сослуживцами?

— Да, все время. В Viber даже есть группа для бывших легионеров, она используется для поиска работы — там более 200 человек. Советуют, помогают друг другу. Многие уходят в охрану, где уже служат их бывшие коллеги.

«50 % — романтики»

Ветэраны Замежнага легіёну розных часоў у Парыжы. Фота прадстаўлена героем інтэрв’ю

— СМИ писали, что примерно 35% легионеров — это русскоязычные из Восточной Европы. Это точные оценки?

— Если говорить о Восточной Европе, то цифра даже больше будет — минимум 50%. Половина из них — россияне, может, даже больше.

— После Крыма и Донбасса у легионеров из Украины и России не возникало конфликтов на почве политики?

— Случалось. Не только среди украинцев и россиян, но и среди самих украинцев. Украина же неоднородна. Конфликты внутри подразделений были, но это никогда не перерастало в драку, мордобой. Там дисциплина. Просто люди друг с другом не согласны.

— Если сложить собирательный образ легионера, как бы вы его описали?

— Молодой человек 20-25 лет, толковый, спортивный, без вредных привычек.

— А основная мотивация?

— 50% — романтики. Ну и, конечно, статус привлекает. Люди же понимают, что после службы ты становишься настоящим европейцем. Не просто эмигрантом, который посуду где-то сначала мыл. Быть легионером — это очень почетно во Франции, тебя уважают.

Французский Иностранный легион — одна из самых закрытых военных организаций в мире. В большей степени она субсидируется французским государством, в меньшей — за счет спецопераций на контрактной основе. Принимают в легион только иностранных граждан (офицеры — исключение, многие из них ранее служили во французской регулярной армии), и он обеспечивает военное присутствие Франции в "горячих точках" планеты, в том числе проводит спецоперации (здесь можно упомянуть, в частности, Кот-Д`Ивуар, Чад, Сенегал, Габон).
Французская общественность совершенно спокойно и даже позитивно относится к тому, что интересы страны защищают не французские военные, а иностранцы-контрактники. Да, своих граждан Франция бережет, и регулярные части в спецоперациях используются (если до этого доходит дело) только во вторую очередь — первыми идут легионеры. И никто во Франции не требует вывода войск из Южной Америки и Африки, ведь вооруженные силы страны там представляет Иностранный легион.
По сей день считается, что легион прячет преступников. Это не так. Во-первых, всех желающих вступить проверяют по базе данных Интерпола и, если человек находится в розыске, его сдают полиции. Во-вторых, серьезный контроль чистоты рядов осуществляется в рамках вступительных тестов. В-третьих, по каждой языковой группе работает офицер службы безопасности легиона, который неофициально выезжает в страну, откуда прибыли кандидаты, и собирает досье на каждого.
Так что персонажу с серьезным криминальным прошлым в легион попасть невозможно. При этом разовые приводы в полицию-милицию за мелкое хулиганство в расчет не принимаются.
Николай Чижов, отслужил в Иностранном легионе пять лет по контракту, ныне сотрудник охранного агентства Encore в Бордо: Русских в Иностранном легионе служит довольно много. Был период, когда наших парней принимали очень охотно, но теперь при наборе военные отдают предпочтение европейцам (немцам, финнам, ирландцам и т. д.), соблюдают национальное разнообразие. Русские же, поступающие на службу в легион, делятся на три основные категории: молодые романтики, бывшие военные и парни из "бригад", успевшие уехать до судимости и скрывающиеся от своих же. Русские в основном держатся вместе, помогают друг другу.
Вербовка в легион вне территории Франции запрещена. В самой Франции существует 20 вербовочных пунктов, куда желающие могут прийти и попытаться записаться кандидатами.

Допустим, наш парень нашел адреса вербовочных пунктов на территории Франции, купил в турагентстве путевку (можно, конечно, использовать и приглашение из любой шенгенской страны), получил визу и прибыл на место. Что дальше?
Вадим Осмаловский, был досрочно комиссован из легиона по причине травмы, сейчас налаживает частный бизнес: При входе на вербовочный пункт у меня забрали паспорт, затем обыскали, провели медицинский осмотр и спросили имя, фамилию, дату и место рождения, откуда приехал, есть ли судимости, поинтересовались родителями, мотивацией и т. д. После этого присвоили новые имя, дату, место рождения и распределили в комнату. Выходить можно было только по необходимости: поесть, пройти дополнительное медобследование, например. В комнате стояли телевизор и видеопроигрыватель с кассетами о легионе — вот и весь досуг. По-французски я не говорил, поэтому мне помогали русские легионеры, которые переводили. Через пару дней нас всех отправили в отборочный лагерь на юге Франции — в Обань.
Вопрос, который интересует многих: зачем волонтеру меняют имя? Раньше это делалось, чтобы спрятать человека, поскольку легиону было безразлично прошлое волонтера. В начале прошлого века в Иностранном легионе действительно скрывались от правосудия известные преступники, а после второй мировой — бывшие служащие вермахта.
Теперь смена имени в большой степени связана с тем, что в некоторых странах наемничество считается противозаконным. Ну и конечно, это дань традиции.
Николай Чижов: Когда я поступал на службу, имя меняли не всем — мне, например, оставили настоящее. А сейчас всем, кто вступает в легион, присваивается новое имя. Возвращают солдату старое имя после процедуры "ратификации", которая проходит в первые три года службы. Но потом, при подаче документов на французское гражданство (это можно сделать через три года службы в легионе.— "Деньги"), человек может указать, что хочет сменить фамилию. Тогда ему дают список из нескольких фамилий, начинающихся на ту же букву, что и его прежняя. Нужно выбрать из списка, самому придумывать нельзя. Смена фамилии очень все усложняет, но некоторые на это все равно идут.
Каждые четыре недели со всех вербовочных пунктов набирают 50 человек и отправляют на юг Франции в город Обань, где расположен отборочный лагерь легиона. В Обани кандидаты проходят тесты, которые с каждым годом усложняются. Это связано с внедрением в арсенал нового оборудования, в том числе сложной электроники, поэтому проходной балл IQ повышается.
Вадим Осмаловский: При поступлении мы сдавали такие тесты: психотехнический (два часа решали задачи на логику, техническую сообразительность, головоломки), физический (на выносливость — за 12 минут нужно пробежать не менее 2,8 км), медицинский (полное медицинское обследование вплоть до состояния зубов). Кроме того, проходили трехэтапное собеседование с офицерами службы безопасности (поступающие называют это "гестапо"), где нужно подробно рассказывать свою биографию и объяснять мотивацию. В основном народ отсеивается именно там, причем понять методы службы безопасности невозможно, она руководствуется своими критериями.
Если все тесты успешно пройдены, легион заключает с новичком контракт на пять лет, после чего новобранца отправляют на четыре месяца в учебный лагерь в Пиренеи — недалеко от Тулузы. Если же тесты не сданы, то человеку просто возвращают вещи и документы, выдают деньги, заработанные за время прохождения тестов (основная работа — уборка территории или помещений, за которую платят 25 евро в день, в выходные — 45 евро).
С этими деньгами несостоявшиеся коммандос возвращаются домой. Самые настойчивые вновь начинают готовиться к поступлению в легион — попыток может быть три, если комиссия не вынесла вердикт "к службе в легионе непригоден".

После заключения контракта у волонтеров начинается новая жизнь в прямом смысле слова. Парни с новыми именами проходят серьезнейшую подготовку в учебном лагере в течение четырех месяцев, изучают французский, оружие, тактику, историю легиона и многое другое. Нагрузки сумасшедшие, информация уже не дублируется — все дается только на французском языке, поэтому некоторые не выдерживают и дезертируют. Новобранцев, прошедших обучение полностью, распределяют в полки исходя из потребностей легиона и уровня подготовленности бойца.
Слово "дезертир", когда речь заходит о легионе, приходится слышать довольно часто. Весьма распространен (в тех же СМИ, например) миф, что дезертирство — единственный возможный путь для ухода из легиона. Якобы бойцов легиона удерживают силой, заставляют служить чуть ли не под пытками, избивают.
Вадим Осмаловский: Да, раньше действительно ловили, били, пытали и заставляли служить. Лет этак 50 назад. Сейчас стараются удержать долгими беседами и убеждениями, сроками на раздумье и "губой", которая сродни пансионату времен СССР. Уйти из легиона официальным путем действительно трудно, поэтому чаще просто дезертируют, перепрыгнув через забор, но ни о каком насилии речи не идет — времена уже не те, да и люди подкованы юридически, а легиону не нужны скандалы. Ломаются в основном именно в "учебке", реже — в первые годы службы. Удержать стараются перспективных парней. А дезертиры часто сгущают краски, чтобы оправдать себя в глазах друзей, сочиняют сказки о дедовщине, которой в легионе нет. Бывает, старшие по званию перегибают, но такие случаи жестко пресекаются командованием, ведь легион — это контрактная служба, а не обязаловка.
Ныне легион состоит из восьми полков и одной полубригады, где служит около 8 тыс. солдат и офицеров. Не так давно были расформированы два полка и один специальный отряд на острове Майотта (Коморские острова). Дислоцируются полки в основном на территории Франции, в городах Обань, Кастельнодари, Кальви (остров Корсика), Оранж, Авиньон, Ним и Сант-Кристоль. А также в Джибути (Африка) и в заморском департаменте Гвиане (Южная Америка), в городе Куру.
Легионеры, служащие в полках, дислоцированных во Франции, регулярно выезжают в командировки и на учения в Джибути, Гвиану, на Реюньон (остров к востоку от Мадагаскара).
Николай Чижов: Наш "стаж" в Гвиане длился две недели. Гвиана — это джунгли, где влажность, наверное, 120%. Мы на пирогах и грузовиках добирались сутки до базы, потом начались учения. Последним был курс выживания в условиях экваториального леса. Нам объясняли, что можно есть из живности и растений, кого бояться, на кого охотиться. Потом нас забросили на три дня в джунгли без провизии, с одной винтовкой на взвод, еще на группу полагалось одно мачете, нож, рыбацкий набор и соль. В первый день строили бивуак, во второй — расставляли ловушки на зверей, в третий — делали плот и сплавлялись по реке до цели. Кстати, плот построить очень сложно, так как почти все тропические деревья тонут, нужно знать нетонущие, а их мало. В ловушки ничего не попадалось, ведь "стажи" проводятся постоянно в той местности, так что зверье разбежалось, фрукты поедены. Мы ходили все время голодные, ели пальмовые сердцевины. Самые отчаянные ели скорпионов и кузнечиков. А спали только в гамаках, чтобы змеи и насекомые не покусали. И с антимоскитной сеткой, потому что комаров — миллионы. Еще желательно было не пораниться и не оцарапаться, так как царапины из-за влажности заживают мучительно долго. Некоторых приходилось госпитализировать.
Вадим Осмаловский: Один наш "стаж" проходил в Джибути, там другая специфика — африканская. Зимой температура плюс 30-40°C, а летом может доходить и до 60°C. Мы попали как раз на летний "стаж" — жарко было невыносимо. Ночью не могли спать из-за жары, обкладывались мокрыми полотенцами. Вообще, африканский "стаж" — трудный. Мы мало спали, некоторые не выдерживали и сходили с дистанции — в лазарет.

Служба в легионе трудна не только из-за учений, но и потому, что легион постоянно находится в боевой готовности — службу вполне можно отнести к категории "на выживание". Что имеют за это легионеры? Во-первых, через три года службы любой легионер вправе подать запрос о предоставлении французского гражданства, затем его анкету изучит иммиграционная служба, а результат зависит от послужного списка и характеристик. Во-вторых, зарплату, которая не является мизерной или баснословной, как часто сообщают российские СМИ,— истина, как водится, посередине.
Легионер-новичок со стажем 10 месяцев, служащий на территории Франции, получает около 1 тысячу евро в месяц, а в случае командировки, например, в Джибути — около 2500 евро в месяц. Легионеры-парашютисты получают около 1800 евро во Франции и чуть больше 3 тысяч евро. в Африке. Если учесть, что стандартная командировка длится около четырех месяцев, то о сильном обогащении легионеров говорить не приходится. Что же касается командного состава, то, например, сержант-шеф получает около 1800 евро, служа на территории Франции. А чтобы зарабатывать 5 тысяч евро, нужно быть не только офицером высокого ранга, но и чрезвычайно многодетным отцом, потому что зарплата рассчитывается исходя из количества детей в том числе.
Вадим Осмаловский: В звании капрала 1REG —инженерно-саперного полка я зарабатывал 1247 евро в месяц, находясь по месту дислокации. Когда я на пять месяцев был командирован в Джибути, то получал 2900 евро в месяц. Но командировки обычно бывают раз в год, так что за год я заработал около 25 тысяч евро. Тогда я был без семьи и детей, такая зарплата меня устраивала. Сейчас было бы сложнее: аренда квартиры, питание, одежда на всю семью. В общем, зарплату легионера нельзя назвать большой, но и нищенской не назовешь.
Вопреки легендам о баснословной пенсии легионеров после 15 лет службы в легионе платят 800 евро в месяц. И за последние годы эти 15 лет превратились в 17,5. Еще есть тарификация пенсии, которая зависит от того, где легионер служил и сколько, а у парашютистов засчитывается количество прыжков. Впрочем, тарификация кардинально суммы не меняет.
Так стоит ли ради негарантированного французского гражданства и весьма средней по европейским меркам зарплаты идти служить в легион и рисковать там жизнью? Ведь легионеры гибнут, несмотря на то что Франция в настоящее время не ведет военных действий. В ходе мирных миссий, к примеру.

Мой приятель собирается получить туристическую визу, поехать во Францию, в Марсель, и там поступить на службу в Иностранный легион. Я ему говорю, что это как минимум нелегально по миграционному законодательству, а как максимум он потом здесь за наемничество сядет. Он меня уверяет, что масса людей так делала и ничего им не было.

Как я поняла, в соцсетях сейчас много про это пишут: круто служить в Иностранном легионе, образования не надо, языка не надо, зарплата большая и легализация в Евросоюзе. Мой приятель считает, что это хороший способ переехать в Евросоюз, а мне кажется, что это сплошная подстава.

С уважением,
Наталья М.

Наталья, вы считаете совершенно правильно. Уголовный кодекс РФ однозначно трактует участие наемника в боевых действиях за вознаграждение как преступление, и за это предусмотрена ответственность.

Но разберемся по порядку.

Что такое Иностранный легион?

Это войсковое соединение, входящее в состав сухопутных войск Франции. Оно комплектуется в основном за счет иностранцев — поэтому легион и назвали Иностранным.

Создал его в 1831 году французский король Луи-Филипп I: ему нужны были войска для колонизации Алжира. Он сразу же принял закон о том, что Иностранный легион может использоваться только за пределами континентальной Франции. Набирали туда жителей разных стран, паспортов, справок, имен не спрашивали, у многих были проблемы с законом. Добропорядочных граждан было жалко, а иностранцев и уголовников — не очень.

Сейчас паспорт спрашивают, а вот справки о судимости по-прежнему не требуют. Знания языка и документы о наличии образования тоже не нужны. У Иностранного легиона богатая история участия в различных вооруженных конфликтах и даже есть свой сайт с переводом на русский язык.

Платят мало, гражданство ЕС не гарантировано

Легионеру положена зарплата 1280 € в месяц (96 000 Р ). Эта сумма ненамного превышает межпрофессиональный минимум заработной платы — это такой французский аналог нашего минимального размера оплаты труда. С 1 января 2018 МРОТ во Франции равен 1198,8 € в месяц после вычета социальных взносов. Не самый высокий уровень дохода, например, для Парижа, где аренда самой бюджетной квартиры может стоить около 600 € в месяц.

Слухи о высокой зарплате — не более чем миф. Служба легионера оплачивается по самой минимальной ставке, меньше платить нельзя по закону.

Легионеру выдадут форменное обмундирование. Еще положен отпуск — 45 рабочих дней в год, ежедневное питание и размещение в казарме.

Через три года службы можно попросить французское гражданство — но дадут его не каждому, а только тому, кто «доказал волю к интеграции во французскую нацию». Что это значит — непонятно. На гражданство также может претендовать легионер, получивший ранение.

В целом у меня лично сложилось впечатление, что ни о каких гарантиях получения гражданства речи не идет. То, что в РФ называют гарантиями правовой и социальной защиты военнослужащих и членов их семей и четко прописывают в законах, во Франции понимают как возможность попросить или претендовать на что-то. Исполнение такой просьбы зависит только от доброй воли командования.

Как на это смотрит закон?

Уголовная ответственность в РФ для легионера возможна, но только если он примет непосредственное участие в боевых действиях или в их подготовке.

Уголовный кодекс РФ смотрит на все это с точки зрения части 3 статьи 359. Уголовно наказуемым считается только участие наемника в вооруженном конфликте или военных действиях, а не формальное включение в кадры Иностранного легиона. Санкция по этой статье — лишение свободы на срок от трех до семи лет.

При этом уголовный кодекс признает человека наемником только в следующих случаях:

Человек воюет ради денег или материальных выгод.
Он не гражданин государства, участвующего в вооруженном конфликте или военных действиях, и не проживает постоянно на его территории.
Он не направлен в зону военных действий для исполнения официальных обязанностей.

Одного факта вступления в ряды Иностранного легиона для привлечения к уголовной ответственности в РФ будет недостаточно. Если вы в течение всего срока службы маршировали по Елисейским полям — признать это участием в вооруженном конфликте нельзя. За это не посадят. Если участвовали в военном конфликте, но попали туда, например, в составе миссии ООН — тоже все законно. Легионер в этом случае исполняет официальные обязанности в составе вооруженных сил Французской Республики.

А вот если участие легиона в вооруженном конфликте не закреплено официально — а так бывает очень часто, — по возвращении на родину могут и посадить. Например, в 1994 году в ходе этнического конфликта в Руанде правительство Франции использовало вооруженные силы. Легионер с гражданством РФ , который попадал в плен, с точки зрения международного права считался наемником, потому что Франция не была стороной конфликта: он был межэтническим, воевали между собой две местные народности — хуту и тутси. А французы в ходе операции «Амариллис» вывозили своих граждан и вдову бывшего президента Руанды. Они при этом не относились ни к хуту, ни к тутси, не проживали постоянно на территории Руанды, имели гражданство иностранного государства, получали за службу деньги. С точки зрения любой из сторон конфликта — они наемники.

12 августа 1949 года приняли Женевскую конвенцию о защите гражданского населения в военное время. В ней наемникам посвящена статья 47. По ней легионеры не считаются наемниками, поскольку входят в состав вооруженных сил Французской Республики. Женевская конвенция не запрещает наемничество прямо, но в ней четко сказано: наемник не имеет права на официальный статус участника военных действий или военнопленного, потому что он не местный житель и вообще воюет за деньги. Для легионера это означает, что вместо содержания в комфортном лагере для военнопленных с соблюдением санитарных норм и трехразовым питанием его могут посадить в яму, кормить через день или вообще расстрелять.

Если захватившая его в плен сторона конфликта решит выдать его на родину — могут и к уголовной ответственности привлечь.

Для привлечения к уголовной ответственности необязательно бегать с автоматом по джунглям. Как подготовку вооруженной агрессии могут истолковать даже участие в погрузке оружия в самолет для отправки в воюющую страну.

Говорят, что за наемничество у нас не сажают?

Еще как сажают. Официальной статистики не публикуют, поэтому авторитетные издания регулярно выпускают статьи о «первом приговоре за наемничество». Но они ошибаются.

В ГАС «Правосудие» на момент написания статьи есть информация об уголовных делах по части 3 статьи 359 УК РФ . Все — в связи с фактическим участием граждан России в военных действиях.

Вот пример: человек нес караульную службу в Сирии на стороне незаконных вооруженных формирований, выезжал на охранные мероприятия. Результат — три года лишения свободы.

Другой поехал туристом в Турцию, а там через дырку в заборе проник на территорию Сирии и немного пострелял в сторону правительственных войск. Попадал или нет — сам не знает. Результат — четыре года лишения свободы.

И таких приговоров может быть больше: иногда информация вносится в базы данных с задержкой.

Мое личное мнение:

Служба по контракту в Вооруженных силах РФ предпочтительнее: платят больше, чем уборщице, гарантии четко прописаны в законах, государство гарантирует их соблюдение, можно взять военную ипотеку.
Гражданство ЕС не стоит жизни и здоровья.
По возвращении на родину легионера могут и посадить.

Если у вас есть вопрос о личных финансах, правах и законах, здоровье или образовании, пишите. На самые интересные вопросы ответят эксперты журнала.

Мохаммед, сын переселенца из Ирана и восточной немки, 15 лет проработал в полиции. После окончания реальной школы - по-нашему, получив неполное среднее образование, - в возрасте 16 лет поступил в школу полицейских.

А поскольку полицейские обладают в Германии статусом государственного чиновника, им уже во время трехгодичного обучения положена приличная государственная стипендия, которая и является начальным государственным заработком.

В школе Мохаммед встретил свою будущую жену Керстин. Это неудивительно. В нижнем и среднем чиновничьем звене, а это служебные звания вплоть до обермайстера полиции, около половины полицейских - женщины. Это разрешено с начала 1990-х годов.

Спустя какое-то время Мохаммед решил окончить вечернюю школу и поступить в университет. Не потому, что платили мало. Начальная зарплата полицейского, включая надбавки за выходные и праздничные дни, - около 2000 евро чистыми. И не потому, что служба заела. Просто Мохаммед почувствовал, что у него есть потенциал для большего. Пять лет он учился параллельно с работой. Было непросто. Ведь хоть у полицейских в Германии рабочая неделя, как у всех чиновников, - 38,5 часа, график двенадцатичасовой: с шести утра до шести вечера или с шести вечера до шести утра. Затем - два дня выходных. При этом каждый день, заступая на службу, нужно быть абсолютно трезвым и выспавшимся. Нарушения строго наказываются - вплоть до увольнения.

Керстин в полиции более 20 лет. Она уже получила ранг обермайстера, ее зарплата - 2300 евро в месяц. Кроме того, три с половиной года назад она стала матерью. Хотя после года отпуска по уходу за ребенком и вернулась на работу, до сих пор по закону об охране материнства заступает только в дневную смену и работает полдня. Она может в любое время пропустить службу, если ребенок заболеет или его будет не с кем оставить. При этом заработок сохраняется.

У Керстин нет страха за свое будущее. Не потому, что под боком муж-адвокат. А потому, что полицейским гарантирована государственная пенсия. Так страна платит за верность. Ведь полицейские-чиновники не имеют права бастовать и должны отстаивать интересы государства. Пенсия чиновника полиции с 40-летним стажем составляет 75 процентов от уровня заработка последних двух лет. Надо сказать, что с выслугой и заработок растет. Сколько она проработает, Керстин не знает. Но уходить на досрочную пенсию не собирается.

Особенностью полицейской службы в Испании можно считать и то, что здесь сотрудники полиции практически поголовно состоят в профсоюзе и отстаивают свои социальные права с завидной регулярностью и дисциплиной.

В Мадриде прошлой весной проходила демонстрация в защиту социальных гарантий полицейских национального подчинения (муниципальные полицейские практически никогда не протестуют). По итогам манифестации МВД и профсоюз заключили новый коллективный договор.

Полицейских профсоюзов в стране несколько, у каждого свои партийные и политические пристрастия. Правительству в диалоге с ними приходится непросто: не успеешь договориться с одними, как свои требования выдвигают их коллеги из другого профсоюза.

Об условиях работы полицейских "РГ" рассказал инспектор национальной полиции с двадцатилетним стажем, активист одного из крупнейших в стране Объединенного профсоюза полиции Хосе Мария Бенито.

- Самая большая разница в окладах - между местными и национальными полицейскими в Стране Басков и Каталонии. Здесь жалование может различаться более чем в полтора раза. Но, надо сказать, это не порождает конфликтов между коллегами, а заставляет нас, профсоюзных деятелей, активнее защищать интересы тех, кто входит в состав МВД.

Кстати, гражданские гвардейцы получают немного меньше полицейских, а работу выполняют подчас точно такую же. Однако они более разрозненны и реже выступают единым фронтом. В целом же жандармы пользуются теми же социальными гарантиями, что и полицейские.

Все мы в соответствии с трудовым законодательством имеем единую по продолжительности рабочую неделю - 37,5 часа. В эту неделю включена и работа по праздникам (их обычно 14 в течение года). В ночную смену приходится работать 5-7 раз в месяц. За это нам доплачивают около 180 евро ежемесячно. Если возникает необходимость работать сверхурочно, компенсация не выплачивается, но обязательно предоставляются соответствующие отгулы - за этим следят профсоюзы.

Полицейским положен обязательный ежегодный отпуск продолжительностью 30 календарных дней. В дополнение к нему, начиная с 15 лет выслуги, за каждый проработанный год к отпуску добавляется по два дополнительных дня, а начиная с 20 лет - по три дня. Кроме того, обязательно предоставляется неделя отпуска на Рождество и неделя отпуска на Пасху. В дополнение к этому каждому сотруднику ежегодно дают девять дней "для решения личных вопросов".

Надо добавить, что сами служители порядка в Испании очень высоко ценят свою работу, берегут честь мундира. Ни на центральных улицах городов, ни на глухих деревенских дорогах невозможно встретить неопрятно одетого или нетрезвого "гаишника" или жандарма. Бывают случаи превышения власти, небрежности со стороны работников правоохранительных органов, но о взяточничестве или вымогательстве здесь не слышно. На нехватку кадров не жалуются ни в МВД, ни на местном уровне. Наоборот, конкурс на замещение должностей в полиции довольно высокий.

Капитана полиции Янива Ашура и трех полицейских детективов - Эльдада Хадада, Йоси Леви и Рами Мусу - приговорили к году тюремного заключения и еще к году условно за попытку подложить взрывное устройство под машину Михаэля Мора, лидера криминального клана в городе Нагария на севере Израиля.

Весьма показательно, что судьи вынесли свой приговор, несмотря на протесты руководства полиции и рядовых полицейских. Министр внутренней безопасности Ицхак Ааронович заявил: "Я уважаю решение суда, но считаю, что нельзя игнорировать факты атаки криминалитета на полицейских и их семьи".

Противоположную точку зрения выразил генерал-майор Шимон Корен, командующий Северным округом полиции. По его мнению, полиция, как организация, ответственная за соблюдение закона, не имеет права выносить приговор, и тем более приводить его в исполнение.

Как и большинство других структур охраны порядка в мире, израильские полицейские обязаны бороться с преступностью, регулировать движение на дорогах и обеспечивать общественную безопасность.

Режим работы здешних стражей порядка зависит от места службы. Представители управленческих полицейских структур трудятся девять с половиной часов пять раз в неделю. В случае же объявления усиленного режима все структуры переходят на 12-часовой график без выходных.

Эту кражу местная полиция квалифицировала как "простую". Для меня же она стала кражей века. Прямо на выходе из терминала-3 местного аэропорта меня жестоко обокрали.

Сколько раз бывал в Ницце и сам предупреждал всех, кто сюда отправлялся: "Будьте бдительны. У города слава еще похуже, чем у Одессы". И вот попался сам.

Проявил ли себя ротозеем? Сразу поставил тележку с вещами своими и коллеги у стенки возле самой камеры наблюдения, накрыл сумку с ручной кладью пальто. Предупредил спутника-журналиста: "Смотри в оба, никуда не уходи!" В 12.29 отлучился, в 12.31 уже был на месте. Картина предстала ужасная. Пальто - на полу, сумки - нет. А поставленный рядом приятель - в другом конце зала. Звонит домой, забыв обо всем. Да и к пропаже моей отнесся равнодушно. Я моментально бросился к полиции. Оказалось, это таможенники. Они отправили к настоящим полицейским. Пока добрались, пока выслушавшая меня девушка позвала старшего, бежало драгоценное время. Мне-то казалось, что можно включить нечто вроде нашего плана "Перехват", ведь грабители вряд ли успели убежать далеко с моей приметной сумкой со здоровенной необычной надписью: "Олимпийский конгресс-2009 в Копенгагене".

Снимавший с меня показания и составлявший список похищенных вещей молодой парень был мнения иного. Сразу квалифицировал происшествие простой кражей, с чем я бы в принципе согласился, не находись в сумке компьютер с записями книг - одной здоровенной, почти готовой. И еще двух в набросках, плюс наметки двух киносценариев. Люди бывалые всегда учили: делай копию на флэшках. И я сделал не одну, а даже две, но только флэшки находились внутри большой сумки, в маленькой кожаной, которую, понятно, тоже увели.

Но, может, не меньше убило исчезновение двух телефонных книжек - представляете, сколько нужных журналисту телефонов хранилось в моей черной потертой любимице, аккуратно пополняемой еще с ноября 1992-го.

А что полиция? Да ничего. Она точно такая же, как наша. Равнодушная, холодная, разве что только внешне повежливее. Полицейский не собирался никуда ни бежать, ни вообще спешить. Я напомнил про камеру, рядом с которой специально на всякий случай и оставил тележку, но он отрезал: "Не включена, не работает". Спросил: "Какие меры. " и получил: "О компьютере и сумках забудьте, записные книжки иногда выбрасывают. Но надеяться нечего". Затем полицейский объяснил совсем мало утешившее. В Ницце много воров, причем квалифицированных. Краж в городе и здесь, в аэропорту, немало. Особенно в сезон, летом. Случаются и сейчас. Моя была проведена профессионально. Обидело вот что. Первое: никто и не собирался ничего предпринимать. Второе: почему в международном аэропорту отключена камера? Хотя, подозреваю, была бы она включена, никто бы из стражей порядка не поднялся с места. Третье: если, по признанию самого полицейского, аэропорт в Ницце зона риска, то где же в нем полиция?

Неспешно составили список украденного. Выдали бумаги с печатями, дававшие право завести дело против "неизвестного" и обратиться в суд, наняв адвоката.

Потом мои друзья звонили в полицию, в офисы "забытых и найденных вещей". С помощью добрых людей дал четыре объявления с подробным описанием записных книжек в местную газету. Пообещал вознаграждение и полную анонимность в случае их возвращения. И мольбы о помощи прочитали, пришли от неизвестных французов сочувственные письма на оставленный адрес. Однако же в них лишь рассказы о таких же случаях краж в злосчастной Ницце. Тоже ничего не найдено, что подтверждает мои предположения о бездействии местных полицейских.

Тронуло, что меня терпеливо дожидались и олимпийская чемпионка по ходьбе Каниськина, и министр спорта Мордовии Киреев, и генеральный секретарь Всероссийской федерации легкой атлетики Бутов. Сочувствие помогает. А мой приятель, теперь уж точно бывший, выставленный на охрану своих и моих вещей, быстренько рванул из аэропорта.

Выводы все те же: надейся только на себя, мир не без добрых людей. Полиция? Да она везде одинакова.

Читайте также: