Что произойдет если в стране пенсионеров будет больше чем работающих людей

Опубликовано: 30.04.2024

Власть уверена, что старики будут голосовать за «Единую Россию» даже если их вообще лишат денег

Председатель парламентской партии «Справедливая Россия — За правду» Сергей Миронов обнадежил работающих пенсионеров, пообещав им возврат к индексации пенсий, причем очень скоро. Может быть, даже до начала лета. Он сказал: «Уверен, что мы в ближайший месяц это увидим».

Сергей Михайлович также пояснил, почему президент в своем Послании Федеральному собранию обошел стороной этот вопрос. По его мнению, во всем виноват кабмин. Дескать, «правительство не выполнило поручение президента в том объеме и в тех качественных параметрах, в которых мы ставили эту задачу».

Короче, Кремль тут ни при чем. Что стоит за этим странным заявлением Миронова? Попытка очередной раз напомнить о себе в преддверии начинающегося предвыборного марафона? Или впрямь Сергей Михайлович, якобы вхожий на самый верх, знает, о чем говорит?

Интернетовский люд, ясное дело, поставил под сомнение слова главного справороса, увидев в них дешевый самопиар. И даже высмеял: «А Миронов это хто? Прямо русский «Зе»… Не надо держать нас за дураков. Мы-то знаем, что все важнейшие вопросы в нашей стране решает один далеко не глупый человек — ВВП. А тот прямо сказал: «Условие (для возобновления индексации) простое — бюджетная обеспеченность».

Напомним, еще в марте Министерство труда и социальной защиты РФ подготовило целый ряд предложений по индексации пенсий работающим пенсионерам. Затем кабмин передал их для рассмотрения в администрацию президента. Причем, глава Минтруда Антон Котяков не занимался отсебятиной, а лишь выполнил поручение Путина, который в декабре 2020 года попросил проработать этот вопрос.

«Бессмысленно обсуждать вопрос об индексации пенсий работающих пенсионеров! Из нее просто сделали морковку, которую повесили перед носом осла, чтобы он сделал очередной шаг в нужном направлении».

«Подождите. Вроде же пенсионный возраст поднимали с целью возобновить индексацию работающим пенсионерам (в том числе)? А теперь говорят — нагрузка на бюджет, денег нет. А где же деньги, сэкономленные на людях, которые на пенсию вышли на полгода, на год, на полтора позже прежнего срока? Опять любимая песня: «Спи, жена. Всё украдено».

Читать такие комментарии и весело, и грустно. Наш неунывающий народ всегда найдет нужные и, главное, меткие слова, чтобы точно охарактеризовать ситуацию с государственными финансами и с политическим раскладом наверху. Люди прекрасно понимают, что если ВВП в своем Послании даже не упомянул пенсионеров, то поколение 50+ нашими властями рассматривается, как «отработанный материал».

О нем в Кремле будут вспоминать лишь, как об электорате, причем вполне лояльном. Наверху уверены, что загнанные в угол работающие пенсионеры побоятся потерять последние остатки стабильности, поэтому, чертыхаясь, проголосуют за партию власти. Тем более, уже звучат намеки, что могут и еще сильнее закрутить гайки в сфере пенсионного обеспечения.

Между тем, в большинстве стран ОЭСР (Организация экономического сотрудничества и развития) поддержание адекватного уровня пенсий на протяжении всего пенсионного периода является постоянной темой в области защиты пожилых людей. Причем, все без исключения пенсионные системы сталкиваются с серьезными бюджетными трудностями. Дотации в закордонные ПФ идут из казны, а денежки туда поступают в виде прогрессивных налогов. Например, президент США Джо Байден намерен поднять налоговую ставку на прирост капитала для богатых почти в два раза — до 39,6%.

Отметим также, что в ЕС после продолжительного периода достаточно непопулярных реформ по фактическому сокращения пенсий через увеличение пенсионного возраста, а также за счет заморозки индексации, соображения о необходимости всех форм защиты пожилых людей, похоже, снова набирают силу. Об этом пишет немецкий экономист Ева Мария Хонерлейн из Института социального права и социальной политики им. Макса Планка.

Хонерлейн пишет: «Новый акцент делается на эффективности государственных пенсионных систем с точки зрения их защитных функций, а именно обеспечения гарантированного дохода в пожилом возрасте, а также предотвращения или смягчения рисков бедности после выхода на пенсию». Иначе не избежать опасной эрозии уровня жизни до нищеты.

На первый взгляд, это связано с объективной причиной. В период с 1970 по 2014 год средняя продолжительность выплачиваемых пенсий в Европе выросла с 15 до 22 лет для женщин и с 11 до 18 лет для мужчин, причем пиковые показатели составили более 28 лет для женщин и более 24 лет для мужчин во Франции и Италии.

Однако у нас, в России, и близко нет таких показателей, чтобы призывать стариков к тотальной экономии. При выходе мужчин на пенсию в 61,5 года (в 2021 году) продолжительность жизни составляет 66−67 лет. У женщин — получше, но в любом случае до французов и итальянцев русским как до Луны.

Да, в ОЭСР снизили так называемый коэффициент замещения, который выражается в процентном отношении начальной пенсии к последней заработной плате бенефициара пенсионного страхования. Сделано это было, чтобы избежать краха очень многих ПФ. Но Хонерлейн отмечает, что заработки молодых пенсионеров создали ложную иллюзию у государства, что можно не индексировать им пенсию.

В итоге уровень бедности среди пожилых людей в возрасте 75+ оказался чрезвычайно высоким во многих развитых странах, включая Японию, Турцию, Израиль, США, Австралию, с пиком почти 60% в Южной Корее.

По сути, инфляция съела пенсии, превратив ее в пособие по нищете. Человек вроде бы заработал свое право на пенсионное страхование, но его же лишился через несколько лет работы в пожилом возрасте. А это в свою очередь не позволило ему подготовиться к жизни в немощный период.

Сегодня большинство стран ОЭСР, включая ЕС, индексируют пенсии в полном объеме, несмотря на серьезные бюджетные трудности, вызванные так называемым коронакризисом. Логика тамошних правителей такова: если сейчас не найти денег на выполнение своих обязательств перед стариками, то откуда средства возьмутся на эти цели завтра? А послезавтра свалившиеся на голову огромные расходы вообще могут оказаться невыполнимой миссией.

Только представьте, японцы, американцы и корейцы плачутся из-за высокой инфляции, которая их обокрала в старости. Ведь даже по паритету покупательной способности пенсии бедных европейских и американских стариков (по меркам ЕС и США соответственно) выше, чем у наших, получающих минималку. Нам-то что делать? В белую простынь завернуться и строем топать на кладбище?

Бывший глава Минфина Алексей Кудрин заявил о необходимости повышения пенсионного возраста в России. Ведущий научный сотрудник РАНХиГС, доктор экономических наук Александра Полякова считает, что повышать пенсионный возраст необходимо, и как можно скорее.

В текущем положении мы можем находиться долго. Ровно до тех пор, пока средств федерального бюджета хватит на покрытие дефицита бюджета ПФР. Но когда последний идёт на увеличение, а внешнее покрытие не растет, коллапс пенсионной системы неизбежен, а значит и её реформа неизбежна. Любое экономическое потрясение сказывается на доходах федерального бюджета, автоматически ставя на повестку дня, как минимум, вопрос индексации пенсий. Реформа нужна, и главные вопросы в её скорости и содержании. Это тот случай, когда смены вывески мало: разработчики уже дали новую формулу, но этого явно недостаточно.

Систему государственного пенсионного обеспечения России справедливо критикуют за низкую операционную эффективность. У неё крупнейший в мире штат, более чем в два раза превышающий численность работников следующей по величине пенсионной системы – США. По данным «Коммерсантъ.Деньги» – 121670 чел., а по данным Пенсионного Фонда России «более 130000 специалистов». На этом фоне удельные показатели выглядят крайне неубедительно (хуже только в Польше, Ирландии и Украине): 1925 работников на 1 млн. получателей пенсий (против 333 в Тайване, 500 в Казахстане или, например, 900 в США). Однако при этом управленческая оптимизация вряд ли станет существенным источником роста эффективности пенсионной системы, поскольку на обеспечение деятельности ПФР тратит не более 5 % совокупной величины расходов.

Фундаментальная проблема кроется в неадекватном соотношении получателей пенсий и плательщиков взносов (а также их размеров) на обязательное пенсионное страхование: все системы пенсионного обеспечения имеют в основе прогнозный период получения пенсии конкретным человеком, именуемый «периодом дожития». Численность работающего населения в стране не растёт такими темпами, как растёт число получателей пенсии, в том числе и благодаря некоторым демографическим перекосам, имевшим место ранее. А период дожития за последние годы значительно вырос, а это означает, что пенсии многих получателей в определённой степени недофинансированы.

Очевидно, что повышать пенсионный возраст необходимо и как можно скорее. Но прежде чем повышение состоится, должна быть анонсирована программа предстоящих реформ. Можно повышать возраст более интенсивно, условно объявив уже сегодня о том, что, например, с 2018 года будет повышение на два года ежегодно. Однако в нашей стране «раннее анонсирование» может и не сработать, как было с дальнобойщиками. Альтернативный путь, тоже желательный, – увеличивать базис собственных доходов пенсионной системы за счёт роста величины отчислений на пенсионное страхование. Эта величина зависит от доходов работающего населения, следовательно, от числа рабочих мест, производительности труда, платёжной дисциплины.

В первую очередь необходим мощный промышленный базис с высокопроизводительными рабочими местами. Причём, последнее не менее значимо, так как обращает нас к вопросу качества жизни пенсионеров. Надо понимать, что пенсия в среднем не может быть выше заработной платы, которая и так невелика, и рост этого показателя лежит в плоскости повышения производительности труда и общей эффективности воспроизводственного механизма.

Зависит ли это от цены на нефть? Косвенно – да, от неё все зависит, например, инфляция, от которой идёт индексация пенсий и способность федерального бюджета профинансировать эту самую индексацию в силу нехватки собственных доходов Пенсионного фонда России. Но повышение цен чисто математически не решит вопроса в долгосрочной перспективе. От этого пенсионеров не станет меньше, плательщиков и уплачиваемых сумм не станет больше, а страховые резервы Пенсионного фонда не возьмутся из воздуха. Увеличение цен вернёт нас, в лучшем случае, к ситуации 2013 года, когда уже обсуждалась Пенсионная реформа, когда проблема уже звучала, а точка коллапса неизбежно приближалась. И цена на нефть всего лишь определит скорость приближения к краху пенсионной системы.

С экономической точки зрения выгоден быстрый переход, который будет означать, что из федерального бюджета будут тратить меньше средств на латание дыр пенсионной системы и больше строить дорог, школ и т.д. Но до тех пор, пока у населения нет уверенности, что последнее будет иметь место, быстрый переход поддержан не будет. И если для экономической системы выгодны быстрые преобразования, то для населения, которое себя с ней не отождествляет – плавные. Это задача баланса между социальным самочувствием и финансовой стабильностью системы, а ответ на вопрос об экономической целесообразности ускорения должен быть найден авторами пенсионной реформы не прикидками в уме, а конкретными цифрами, имеющими экономико-математическое обоснование.

Почти все страны мира столкнулись с проблемой, когда пенсионеров становится слишком много, а работающих граждан – слишком мало. Из-за этого разбалансируются пенсионные системы, и пожилые люди получают все меньше и меньше (относительно зарплат). Эта проблема касается и России – уже сейчас на каждого пенсионера приходится чуть больше двух работающих. Что будет дальше с этим соотношением, и есть ли вообще шанс дать всем пожилым людям достойную пенсию?

Когда в России было больше пенсионеров?

Зачатки пенсионной системы в России появились еще при Петре I, но касалось это лишь некоторых офицеров. Со временем пенсионная система расширялась, и к 1917 году в нее входило уже около трети населения страны. В первые десятилетия СССР пенсионным обеспечением тоже были охвачены далеко не все – для пенсии нужно было иметь достаточно серьезный стаж, причем доказать его документами (что после войн и революций было маловероятно).

Полноценная система пенсионного страхования появилась в СССР лишь в 1956 году, но и в нее включили колхозников – те по-прежнему полагались только на своих детей. Впервые их обеспечили выплатами только в 1965 году, но суммы были крайне небольшими (12 рублей). Более-менее уравняли всех в правах лишь в 1990 году, когда пенсии для всех граждан начали рассчитывать по единым правилам.

Сейчас пенсионная система в России считается страховой, а по своей сути она солидарная – те, кто работает, платят взносы, за которые формируется пенсия нынешних пенсионеров. А пенсии тем, кто работает сейчас, будет платить следующее поколение работающих граждан. Поэтому особенно важно соблюдать соотношение – ведь если на каждого работающего будет приходиться 2 пенсионера, они смогут претендовать на очень небольшие пенсии.

Все упирается в математику – работающие россияне платят 22% от своих зарплат в Пенсионный фонд, а средняя зарплата по стране (по мнению Росстата) составляет 49 500 рублей, следовательно, каждый платит на пенсию около 10 890 рублей в месяц. Это фактически минимальная пенсия – а если рассчитывать сумму от МРОТ, выйдет еще меньше.

Когда в 2018 году нужно было обосновать повышение пенсионного возраста, политики напирали именно на это – дескать, если возраст выхода на пенсию оставить прежним, через несколько лет каждый работающий будет кормить нескольких пенсионеров, которые на эти деньги просто не смогут прожить. Но действительно ли в России население так стареет? Разберем это на конкретных статистических данных:

Например, в 1946 году по оценке на 97,4 миллиона трудоспособных граждан приходилось 16 миллионов граждан старше трудоспособного возраста. Фактически на каждого пожилого человека приходилось 6 человек трудоспособного возраста. С другой стороны, страна нуждалась в возрождении, а многие пожилые люди вообще не имели права на пенсию.

Дальше ситуация несколько менялась:

Как видно, спад рождаемости в годы Великой Отечественной войны, а также пенсионные реформы постепенно снизили количество работающих граждан на одного пенсионера – если после войны это было 6 человек, то к началу 90-х приблизилось к 3. А в конце 2010-х – вплотную подошло к значению 2 (чем и объяснили непопулярную реформу).

Кроме того, видно, как в 2020 году график идет вверх – это как раз следствие повышения пенсионного возраста (постоянное ужесточение требований к стажу статистика не учитывает – расчет сделан исключительно по возрасту).

Основные причины просты – в России низкая рождаемость, тогда как продолжительность жизни, как и во всем мире, растет. Соответственно, население стареет – а работающие россияне «содержат» все большую армию пенсионеров.

Смогут ли власти изменить соотношение?

Повышение пенсионного возраста в 2018 году называли едва ли не единственным способом сохранить пенсионную систему (правда, буквально за полгода до этого с этой системой все было в порядке). Теперь цифры показывают, что это дало определенный эффект, и на каждого человека пенсионного возраста приходится примерно 2,3 человека трудоспособного возраста.

Однако стоит учитывать тот факт, что статистика показывает не все:

из людей трудоспособного возраста далеко не все работают, а из тех, кто работает – не это делают официально (то есть, платят налоги и страховые взносы);
люди пенсионного возраста практически все имеют право на пенсию. Сейчас для этого нужно 12 лет стажа и 21 пенсионный балл, но благодаря возможности включить нестраховые периоды на пенсию выходят почти все, кто дожил до пенсионного возраста;
примерно 9 миллионов пенсионеров продолжают работать и платить страховые взносы.

Если учитывать это все, то в России на каждого пенсионера приходится около 1,9 работающих граждан. И с учетом среднемесячной зарплаты в 49 500 рублей выйдет, что на каждого пенсионера приходится около 20,7 тысяч рублей страховых взносов. Увы, средние пенсии намного меньше – официально работающими числятся ИП, которые вносят фиксированные взносы (около 30 тысяч рублей в год), самозанятые (которые могут вообще их не платить), а также силовики (у которых абсолютно самостоятельная пенсионная система).

С другой стороны, нужно учитывать рекомендации МОТ – по ним пенсия должна замещать 40 процентов от среднего дохода человека. 40% от средней зарплаты – это почти 20 тысяч рублей. Конечно, такие пенсии существуют, но средняя выплата составляет около 15 тысяч рублей, тогда как огромное количество пенсионеров живут на прожиточный минимум (около 10-11 тысяч рублей).

А чтобы выполнить это требование, придется перестраивать вообще всю пенсионную систему, потому что действующая система с баллами позволяет заместить в лучшем случае 30% (по официальным подсчетам – 29,8%). Соответственно, человек, выходя на пенсию, сразу начинает получать в 3 раза меньше – что очень ощутимо.

Когда в России обсуждалось повышение пенсионного возраста на 5 лет, прогнозы были оптимистичными – по ним выходило, что на каждого пенсионера будет приходиться более 5 работающих россиян. Сейчас, после старта реформы, прогнозы куда более скромные – в 2030 году в стране будет 3 работающих на одного пенсионера. Конечно, это лучше, чем нынешние 2,3, но тоже вряд ли позволит довести пенсии до достойного уровня.

И главная проблема здесь – это не старение население (что происходит по всему миру), а недостаточно эффективная экономика. Если существующий уровень производительности труда позволяет платить пенсию в размере всего 30% от зарплаты, реформированием только лишь пенсионной системы точно не обойтись.

А что в других странах?

В том, что население мира стареет, уже не сомневается никто – но в разных странах эти процессы происходят по-разному. Например, в странах Африки огромная рождаемость и не очень большая продолжительность жизни – поэтому в той же Уганде на каждого пенсионера приходится 9 трудоспособных лиц. А в «стареющих» Франции и Сингапуре это всего 2,2 человек (почти как России), в Японии (которую часто называют лидером по старению) – 2,3 человека. Кстати, в той же Японии людей старше 65 лет начитывается более 25%, и по этому показателю страна удерживает лидерство в мире.

Более-менее нормальная ситуация в Китае, где на каждого пенсионера приходится 3,5 работников или в США, где цифра неожиданно еще выше и составляет 4,4 человека. Но в том же Китае спустя несколько десятилетий ситуация сильно изменится из-за политики по снижению рождаемости (одна семья – один ребенок): население опустится ниже миллиарда человек, а пожилых людей будет все меньше. К тому же в Китае и сейчас не все хорошо с пенсиями (у некоторых пожилых людей их нет вообще).

Во всем винят блага цивилизации – продолжительность жизни с 1950-х до 2010-х годов выросла с 47 до 69 лет, а в 2050 году, по прогнозам, она составит 76 лет. Медицина становится более качественной, развивается санитарный надзор, даже в самые бедные страны проникают образовательные программы и другие достижения цивилизации. С другой стороны, более комфортные условия жизни привели к неожиданным ранее последствиям – по всему миру сокращается рождаемость. При этом развитые страны уже долгое время находятся в «красной» зоне – с отрицательным естественным приростом. Пополняются они населением разве что за счет мигрантов из менее успешных стран.

Как результат – правительства вынуждены повышать пенсионный возраст, чтобы не разрывать пенсионные бюджеты. Сейчас цифры такие:

Великобритания – выйти на пенсию можно в 66 лет, причем в планах есть повышение возраста до 68 лет;
Бельгия – пенсионный возраст составляет 65 лет, но есть пару льготных категорий, которые выходят раньше. В будущем возраст повысят сначала до 66 лет, а потом до 67;
Германия – пенсионный возраст постепенно повышается с 65 до 67 лет, причем привязка идет к годам рождения;
Италия – выйти на пенсию можно в возрасте 66 лет и 7 месяцев, к тому же имея минимум 20 лет стажа. А со стажем в 42 года можно выйти досрочно;
США – формально минимальный возраст для получения полной пенсии составляет 65 лет, но в перспективе его повысят до 67 лет;
Норвегия – все граждане могут выйти на пенсию в 67 лет, но для отдельных категорий есть исключения;
Япония – на пенсию можно выйти в возрасте от 60 до 70 лет, и если это сделать после 65 лет, пенсия будет выше. В будущем возраст хотя поднять до 71 года;
Испания – на пенсию можно выйти в 65 с половиной лет, через несколько лет цифра вырастет до 67 лет.

То есть, в успешных странах гражданам приходится работать дольше, чем в России, чтобы получить право на пенсию, а права мужчин и женщин уравниваются. С другой стороны, качество медицины и ее доступность во многих из этих стран намного выше российского уровня, поэтому пенсионный возраст адекватен возможностям людей.

Существует ли вообще решение проблемы?

Сейчас, как сказано выше, в России на каждого пенсионера приходится всего 2 работающих гражданина. За счет повышения пенсионного возраста и других ограничений, к 2030 году власти надеются поднять это соотношение до 3. Пенсионный возраст фактически повышается по схеме «год за год», к тому же, в России пенсионеров ограничивают и в других аспектах:

работающие пенсионеры лишены права на индексацию , а пенсионные баллы получают в ограниченном количестве;
выйти на пенсию с каждым годом все сложнее – в итоге для этого будет нужно минимум 15 лет стажа и 30 пенсионных баллов. И эти баллы тоже «дорожают» с каждым годом;
досрочный выход на пенсию возможен лишь при стаже в 37/42 года, причем туда засчитывается только работа;
люди с правом на досрочную пенсию по профессии (например, учителя) вынуждены ждать выхода на пенсию до 5 лет после того, как наработают нужную выслугу;
военные пенсии полностью отделены от гражданских, а получать 2 пенсии практически невозможно.

Однако в экспертном сообществе по-прежнему считают, что одними только ограничениями проблему не решить – и сама система с солидарным принципом распределения средств не может быть эффективной.

Вариантов решения проблемы есть несколько:

введение накопительного уровня в пенсионной системе . В России это было с 2002 по 2014 годы, после чего государство отказалось от дальнейшего формирования накопительных пенсий. Оказалось, что остающихся страховых взносов слишком мало, чтобы выплачивать пенсии, поэтому накопительные пенсии «заморозили»;
повышение страховых взносов на пенсионное страхование . Такая система существует в скандинавских странах, но из-за низких зарплат практически неприменима в России – люди на руки будут получать еще меньше (даже если нагрузку формально переложить на работодателей);
создание стимулов для граждан копить на пенсию самостоятельно . Вариантов много – это и специальные пенсионные программы, и предложения от НПФ в рамках негосударственного обеспечения, и договоры накопительного или инвестиционного страхования жизни. Но и это снова разбивается о низкие доходы граждан.

Пока государство пытается пойти по третьему пути – существует система ИИС с налоговыми вычетами, можно получать вычеты на взносы в НПФ (которые, к тому же, почти все государственные).

Но в действительности проблема лежит намного глубже. И эта проблема – низкая производительность труда. Если каждый работающий производит столько, что ему могут платить его зарплату со страховыми взносами в 22%, система вряд ли изменится – и пенсионеры будут получать те же 30% от средней зарплаты.

Но повышение производительности труда – сложный комплексный процесс, на который государство имеет крайне ограниченное влияние.

Особенность нашей пенсионной системы в том, что практически вся тяжесть расходов, идущих на стариков, ложится на работающее население.

Фото: Алексей БУЛАТОВ

КАК СТАРИКИ-РАЗБОЙНИКИ БЮДЖЕТ «РАЗОРЯЮТ»

Численность россиян уже второй год подряд снижается - выйти в плюс не помогает даже смягчившаяся миграционная политика. И только одна категория населения показывает уверенный рост - это армия пенсионеров. Еще 10 лет - и их станет столько же, сколько и работающих. Чем обернется для экономики страны такое обременение?

- Что значит «обременение», может, еще гетто для стариков предложите создать? - возмущается демограф Наталья Чистякова, старший научный сотрудник Института проблем региональной экономики РАН. - Эти люди создали национальный продукт, который все прекрасно до сих пор потребляют. Фокус не в том, во сколько они обходятся экономике, а в том, как устроена пенсионная система, которая дает те результаты, которые мы видим.

На выплаты страховых пенсий по старости в прошлом году ушло 6,8 трлн рублей - это чуть более 6% от отечественного ВВП. Если сравнивать с другими развитыми странами, то там доля пенсионерских денег доходит до 10 - 13% от национальных ВВП.

Но особенность нашей пенсионной системы в том, что практически вся тяжесть расходов, идущих на стариков, ложится на работающее население. И если денег работающего населения не хватает (а их катастрофически не хватает), то добавляют из бюджета. Страховых взносов в прошлом году было собрано почти на 5 трлн руб. Не хватило. Даже при нынешних мизерных пенсиях. Недостающие 1,8 трлн добавили из бюджета.

По данным Пенсионного фонда, в 2018 г. у нас на одного пенсионера приходилось 1,2 работающего (для сравнения, в 2005 г. было 1,7, а в 70-е аж 3,7 - вот в чем секрет таких достойных советских пенсий).

Конечно, на самом деле работающих больше - просто многие трудятся «в тени» и работодатели не платят за них деньги в Пенсионный фонд - таких, по оценке вице-премьера Татьяны Голиковой, 15 млн человек. Но даже если всех трудящихся вывести «из тени», то и в этом случае нагрузка на их кошельки и на госбюджет будет неподъемной.

Ситуация усугубляется еще и тем, что продолжительность жизни увеличивается (нам с вами хорошо, а у бюджета растут соцрасходы), а рождаемость топчется на месте: виной тому пресловутая демографическая яма 90-х. В результате - толпы активных пенсионеров, а работать некому. Лишь примерно к 2035 году последствия этой ямы могут быть преодолены - такой прогноз дают социологи.

- Потерпи, внучок! Сейчас дед еще 10 подтягиваний сделает, и пойдем играть.

Фото: Евгения ГУСЕВА

НА СМЕНУ ВЕТЕРАНАМ ПРИХОДЯТ РОБОТЫ

Тяготы и лишения, с которыми сталкиваемся мы сейчас, в мире давно уже научились преодолевать. Сначала развитые страны Европы, потом наши бывшие соседи по соцлагерю.

- На Западе тоже пережили все эти проблемы, но там ситуация не была такой острой, - говорит «КП» ведущий научный сотрудник Института экономики РАН Ирина Синицына, она специализируется на странах Восточной Европы. - Очевидно, что распределительная система пенсий, которая действует у нас, не справляется с обеспечением пожилых людей - наш Пенсионный фонд трещит по швам. В Европе такой нагрузки помогла избежать более рациональная экономика, направленная на то, чтобы снизить зависимость пенсий от бюджета. Это, в частности, накопительная система, когда человек в течение трудовой деятельности откладывает себе на пенсию и эта задача не перекладывается на следующие поколения.

Так, хорошо, накопительная пенсия поможет снизить нагрузку на бюджет. А как на Западе справляются с тем, что соотношение стариков и молодежи смещается в сторону ветеранов? Кто занимает освободившиеся места у станков, штурвалов и прилавков?

- Когда население стареет, объем рабочей силы действительно сокращается, - соглашается Синицина. - Но в целом это компенсируется автоматизацией, роботизацией. Я бы не сказала, что в Восточной Европе безработица среди пожилых работников такая уж острая проблема. Молодежи найти достойный заработок гораздо сложнее - сотрудники без опыта работодателям не нужны.

НЕ ОБУЗА, А ДРАЙВЕР

И ведь не первый раз твердим: население стареет, численность пенсионеров скоро сравняется с числом работающих - что тогда: экономика рухнет? Ну вот уже сказали специалисты по Европе: так уж получается как-то, что автоматизация производства компенсирует уменьшение числа работающих. Да и вообще - не слишком ли мы паникуем, считая пенсионеров обузой экономики? Ведь на самом деле активные старики (а они, нынешние, очень активны) - это, как сейчас модно говорить, драйвер.

- Границы старости отодвинулись, - говорит Наталья Чистякова. - Сегодняшние 60-летние - они такие, какими лет 40 назад были 30 - 40-летние.

Если посмотреть на потребности пожилых шире, то мы увидим, что старость может кормить несколько направлений экономики: впору говорить о выделении геронтологической промышленности в отдельную отрасль. Конечно, в первую очередь это фармакология, создание лекарств и витаминов - именно старики двигают это направление.

- Плюс костыли, кресла, специальная одежда, удобная ортопедическая обувь, памперсы, которые не унижают человека, а облегчают ему жизнь, приспособления, повышающие мобильность: не только удобные палочки и трости, но и коляски с достаточно сложным электронным управлением, - подхватывает Чистякова. - А еще - различные услуги, связанные с досугом, путешествиями, поддержанием физической формы. Очень доходная, кстати, отрасль - как и создание товаров и услуг для детей. На Западе столкнулись с этой проблемой раньше, и в создании экономики серебряного возраста мы идем по проторенной дороге.

Все это хорошо, да только у наших пенсионеров в отличие от их западных ровесников денег не хватит на эти радости. Во всяком случае, пока пенсионная система не сместится в сторону накопительной модели. А до тех пор вся надежда - на взрослых работающих детей.

КТО БУДЕТ РАБОТАТЬ, А КТО ОТДЫХАТЬ

Правда ли, что русские стареют быстрее японцев?

Вообще-то старость - понятие относительное. Одни в 70 лет впервые становятся на горные лыжи, а у других и в 50 болячек, как у ветхого долгожителя. Медицинский портал The Lancet опубликовал результаты интересного международного исследования - в каких странах население быстрее стареет. Учитывались реальное состояние здоровья, активность, наличие специфических «старческих» заболеваний, таких как болезнь Паркинсона и Альцгеймера, инсульт, глаукома, ухудшение слуха, некоторые онкологические заболевания.

За отправную точку приняли 65 лет - это средний возраст старения человека. А дальше определяли, в каком возрасте житель той или иной страны получал этот букет болячек. Оказалось, что в России - уже в 59. Уточним, это средний показатель по всей стране. Например, в Ингушетии, Москве и Санкт-Петербурге порог старения превышает 70 лет.

А позднее всех стареют жители Японии, Швейцарии, Франции и Сингапура - там и 76-летние чувствуют себя на среднемировые 65.

Когда в первые дни после объявлений инициативы правительства по изменению пенсионного законодательства эксперты напомнили про соотношение количества трудоспособного населения и пенсионеров, цифры не слишком впечатлили россиян — 1,8:1. Почти два трудоспособных на одного пенсионера. Но расчет в принципе неверный. Все гораздо тревожнее и, как следствие, — неизбежнее.

Вице-премьер Татьяна Голикова заявила в интервью «Комсомольской правде», что реальное соотношение работающих и пенсионеров составляет 1,2:1. Дело в том, что сравнивать число пенсионеров с трудоспособным населением некорректно, ведь далеко не все россияне старше 18 имеют работу. А если и имеют, то не каждый устроен на ней официально. Так, например, по словам той же Голиковой, 15 млн человек задействованы в «сером секторе», то есть получают заработную плату (частично или полностью) в конвертах.

Как известно, пенсионные выплаты формируются за счет отчислений, которые производят работодатели за своих сотрудников. Это 22% от фонда оплаты труда. Чем больше работающих, тем больше отчислений. Но если человек не зачислен в штат, не устроен официально, то и отчислений за него никаких не производится.

По данным правительства РФ, пенсионные отчисления в настоящее время производятся примерно за 53 млн работающих граждан. А получают пенсии, сформированные из этих отчислений, 43,5 млн человек. При этом количество пенсионеров на самом деле еще больше — свыше 46 млн (пенсии военнослужащим и ряду других категорий формируются по иным правилам).

Итак, на 53 млн официально работающих приходится 43,5 млн пенсионеров. Это и есть соотношение 1,2:1. Если оперировать круглыми цифрами, то на шесть человек, перечисляющих пенсии, приходится пять человек, получающих пенсии. Еще грубее: 6 кормят 11, считая себя самих, но не считая собственные семьи.

«Все эксперты сходятся в одном — у нас серьезная нагрузка на работающих граждан», —подчеркнула Татьяна Голикова, напомнив, что, например, в 70-е годы в РФСФСР на одного пенсионера приходилось 3,7 работающих, а не 1,2, как сейчас.

Что произойдет, если ситуацию не менять? Согласно официальным данным, количество трудоспособного населения в России сокращается примерно на 400 000 человек в год, а количество пенсионеров увеличивается примерно на 1,5 миллиона (к вопросу о том, сложно ли «дожить до пенсии»). То есть новая рабочая сила просто не успевает приходить на смену уходящей — ее нет в принципе, потому что она не появилась на свет.

Это по-настоящему страшная тенденция: все меньшее количество работающих должно обеспечивать все большее количество пенсионеров. Но если число тех, за кого производятся пенсионные отчисления, падает, то сокращается и сам объем отчислений? Верно! А если сокращается объем средств на всех пенсионеров, а количество пенсионеров растет, то… на каждого из них будет приходиться меньше денег? Тоже верно! Значит ли это, что пенсии могут не расти, а, наоборот, снижаться? Об этом и говорят эксперты: если ничего не менять, пенсии станут меньше. И для нынешних, и, конечно, для будущих пенсионеров.

«Мы постепенно пришли к дисбалансу в соотношении занятого трудом населения и населения, которое получает пенсии, — подтвердил в интервью ТАСС член Совета по правам человека Леонид Поляков.

— Если ничего не делать, резко сокращается число тех, кто своим трудом обеспечивает пенсии для людей, уже вышедших на пенсию. Если эта тенденция продолжится, то это на самом деле социально-экономическая катастрофа».

6:5 — если говорить о футболе, то такой счет возможен только в конце матча (как в 2017 году, когда с таким счетом Россия обыграла Голландию на Кубке легенд). Дай бог, будет ничья. Но в случае с пенсиями даже ничья — это в любом случае проигрыш. Хорошо, что пенсионная система — это все же не чемпионат мира и, в отличие от футбола, поменять правила игры здесь можно. Например, вывести на поле дополнительных игроков (людей нового предпенсионного возраста) и взять дополнительное время (переходный период продлится 10 лет для мужчин и 16 — для женщин). Тогда и победа станет общей — размер ежемесячных пенсий будет увеличиваться на 1 000 рублей в год.

Читайте также: